Четвертый год - Страница 75

Галера хайтов тем временем пересекла курс «Варяга», до берега ей оставалось пройти около километра.

Олег достал рацию, нажал вызов, следом поинтересовался:

– Паук, не спишь еще?

– Вроде бы нет.

– А чем занимаешься?

– Волосы в носу алебардой подстригаю. Тебе что, скучно стало и потрепаться решил?

– Вроде того. Сейчас мы пощиплем их галеру. Вы не лезьте, а то запросто столкнемся в этой темени. Но как увидите, что началась заварушка, заводи двигатель и удирай вниз на моторе. Напротив Трясины потом укрывайся среди островов, встретимся утром, там, где длинная коса от плавней идет с одиноким сухим деревом, вот напротив нее и жди нас.

– Понял. Удачи.

К Олегу подошел Клепа, мрачно доложил:

– Все зарядили, но темень такая густая, хоть на хлеб намазывай. По этим фонарикам трудновато будет попасть.

Олег, усмехнувшись, хлопнул товарища по плечу:

– Сейчас я это исправлю.

Прикинув дистанцию до противника, понял – пора. Громко, уже не пряча голос, крикнул:

– Заводи мотор! Полный вперед!

Клепа, отходя к корме, на ходу уже бросил:

– После боя поговорить надо. Идея у меня появилась, как эти линкоры потопить.

– Хорошо. Потом обсудим.

Спустился в носовой люк, среди бочонков и ящиков с припасами нашел нужную коробку, достал из нее пару трубок, вернулся наверх. Перебрался на нос, здесь была устроена специальная подставочка для запуска сигнальных и осветительных ракет. Закрепил пусковую трубку, направив ее под высоким углом к противнику, обернулся к артиллеристам:

– Фитиль подайте.

Поднес огонек к селитрованной веревочке, отскочил подальше. Доверять изделиям Лома безоглядно не стоило – запросто может рвануть.

Не рвануло.

Хлопнуло звонко, ракета, ослепив выхлопом, ушла в небеса, там, выбросив кучу искр, распустила парашют, при этом ярко вспыхнула пламенем электрической дуги, залив реку мертвенно-белым светом. На самом краешке светового круга Олег увидел пузатую галеру хайтов – такие ему на реке еще не попадались. Эх… недолет небольшой…

Но поправить недолго: вторую трубку Олег направил уже покруче, исправив первую ошибку. Результатом остался доволен и радостно прокричал:

– Теперь не вздумайте промазать – светло как днем!

Хайты, бестолково носясь по палубе, таращились вверх и по сторонам, пытаясь понять – где же враг? Но разглядеть «Варяг», конечно, не могли – это все равно что, сидя под ярким фонарем, пытаться увидеть что-то в окружающей световой круг тьме.

Хлопнула баллиста, следом бабахнули носовые установки. «Варяг» развернулся, ошпарил галеру кормовым залпом, не останавливаясь, совершил полный круг, вновь разрядил носовые орудия.

Широкий корпус галеры был как будто создан для того, чтобы по нему били зажигательными снарядами. После третьего залпа почти вся палуба запылала костром, и дождь огню не мешал. Уцелевшие хайты, сгрудившись на носу, отчаянно черпали воду, стараясь залить пламя, но это был бесполезный труд – такой пожар не остановить.

– Все! Уходим! – скомандовал Олег. – Удур! Правь вниз!

Клот, уже заворачивая на новый круг, прервал маневр, сменил курс. «Варяг» пронесся метрах в семидесяти от гибнущей галеры. К тому времени ракеты уже опустились в воду, но света от пожара вполне хватало, чтобы различать малейшие детали. На глазах землян хайты прекратили тягать воду ведрами, попрыгали с палубы – жар был такой, что у некоторых уже волосы вспыхивали. На корме, выпустив мириады искр, с грохотом откинулась в реку крышка огромного люка. Из пламени вынесся горящий фрак, рухнул в темные воды Фреоны. Плавать эти бронированные твари не умели – сразу ушел ко дну камнем. Та же участь постигла еще несколько всадников.

– Так это транспорт для перевозки кавалерии! – наконец-то понял Олег. – Там небось фраков десятка три минимум было. Удачно мы их.

Удур, орудуя веслом, мрачно доложил:

– Весла. Много весел. Вверху. И жужжит много.

– Не догонят. Пусть теперь жужжат.

* * *

Макс расположился в башне, на втором этаже. На первом, конечно, потеплее, там печка массивная и окон нет, но и тут неплохо – главное, место занять удачно. Это охотнику удалось – он расположился в узком закутке между печкой и стеной. Здесь вообще-то дрова лежали, но и для человека места хватало – Макс не толстяк. Сколько тут не топи, все равно холодновато будет: тепло уходит в открытые бойницы. Зато если сидеть внизу, то запросто застудишь грудь, при каждой тревоге бегая из этой парилки в холодную сырость.

Гена, командир гарнизона, очевидно, тоже не был теплолюбивым дураком – думал так же и никуда отсюда уходить не собирался. Здесь же расположился и Кабан, так что башня стала своего рода штабом. Хотя никакой штабной работой и не пахло – командование наравне с рядовыми бойцами временами таращилось в ночь, после чего вяло обсуждало сложившееся положение. Хватало и пустого трепа.

Хайты попыток штурма не предпринимали. Очевидно, пополнение гарнизона не прошло мимо их внимания, брать крепость нахрапом теперь не хотели – рискованно. Вдали, на краю речного луга, пылали костры их лагеря, там же стучали топоры – враг что-то готовил. Кроме того, время от времени из темноты прилетали дротики – триллы старались подловить зазевавшихся часовых.

Повернувшись к печке спиной, Макс одновременно глянул в сторону лестницы – там кто-то поднимался, шагая почти бесшумно. Увидев вошедшего, он нелепо заулыбался. Девушка была не сказать чтобы красавица, но тип редкий – при виде таких как-то тепло на душе становится. А уж не улыбнуться невозможно – одни веснушки чего стоят.